Сколько ошибок можно совершить на пути к счастью? Возможно ли пройти к заветной мечте без единого разочарования? Бывают ли действительно идеальные истории любви? Когда-то Хоуп задавалась этими вопросами, а сейчас, чувствуя своими ладонями его улыбку, она поняла, что всё это неважно. Какая разница, как это бывает у других, когда вот оно: её счастье. Дорожавшее с каждой секундой в разлуке, крепнущее с каждым несказанным словом, неизбежное всё больше с каждой попыткой двух балбесов от него отказаться. Как можно было запретить себе любить его? Ведь это же… это так же естественно, как дышать и улыбаться. Это так же приятно, как солнечное утро и тёплые объятия. Это так же необходимо, как воздух и добрые слова. Огибая лавочку, чтобы оказаться рядом с ним, она не понимала, как смогла бы жить без него. Как смогла бы открывать утром глаза и не видеть его рядом. Как смогла бы слушать его песни и не знать, что он поёт их для неё. Как смогла бы бродить среди стеллажей в супермаркете и ни на секунду не задумываться о том, что купить ему, чтобы порадовать. Была бы её жизнь полной без всех этих мелочей? Без всех этих ярких звёздочек не небосклоне его любви? Нет. Нет, она бы не смогла без него. Просто не смогла бы. Что бы ни говорила себе, как бы ни уговаривала, она бы никогда не смогла убедить себя в том, что он ей не нужен. Потому что она не привыкла врать, даже самой себе.
Он нужен ей. Весь. Навсегда.
Нэд вытирал ей слёзы, а она никак не могла перестать плакать. Стоило только взглянуть на него – и новый поток слёз скатывался по щекам. Как тогда, на ступенях её дома, когда она плакала у него на груди и не могла остановиться. Это не были слёзы горечи, это не были слёзы радости, это – слёзы облегчения. Преодолев долгий и непростой путь, она, наконец, достигла своего счастливого места – в его объятиях. Как долго и как робко она мечтала о них, как представляла его улыбку, закрыв глаза, как прислушивалась к его голосу, сохранившемуся в её сердце. Она так долго готовилась к тому, чтобы вернуться к нему… а в итоге оказалось, что не была готова вовсе. Он застал её врасплох. Взял в плен. И она совсем не возражала против этого.
Она хотела что-то сказать, но не знала, с чего начать. Извиниться за свои слёзы? Сказать, как она счастлива быть снова рядом с ним? Поведать, как страстно она желала быть снова рядом с ним? Она смотрела в его глаза и понимала, что никакие слова сейчас не нужны. Он знает главное – она любит его и будет любить всегда. А остальное подождёт. Ведь они только в самом начале своего счастливого пути.
Он поцеловал её, а она почувствовала ту, давно забытую, слабость в ногах. Снова пришлось ухватиться за него, чтобы не упасть. Она смотрела, как он смешно морщится, и улыбалась. Она любовалась им, своим Нэдом. Его глазами, его улыбкой, его бритым подбородком, даже болячкой, - всё это было одинаково прекрасно для неё в данную секунду. Всё это было ею любимо. Всё это отныне безраздельно принадлежало только ей. За всё это она отдала всю себя.
Если в голове и оставались какие-то мысли – уже через секунду они окончательно пропали, стоило только ей оказаться в его объятиях. Как долго она этого ждала, как упорно пыталась оттянуть этот неизбежный момент, как счастлива была она в эту минуту. Минуту, две, три, - вот бы это не заканчивалось никогда. Она обхватила его за шею и прильнула к любимому всем телом, будто боялась, что этот мираж посмеет исчезнуть. Всё было настолько нереально, но в то же время не было сейчас в мире ничего более настоящего, чем эти руки на её плечах, чем эти плечи под её ладонями, чем эти губы, целующие её так, как никто и никогда не целовал.
Она забыла, как дышать, - кажется, так пишут в книжках о больших и светлых чувствах? Хоуп не забыла, ничуть. Никогда ещё она не дышала так свободно, но в то же время так жадно, стремясь набрать в лёгкие как можно больше воздуха, чтобы в следующем поцелуе не думать о недостатке кислорода, чтобы поделиться им с любимым, если вдруг ему не хватит.
- Теперь всё хорошо, - шепнула он в ответ на его фразу из прошлого своей столь же старой, но столь же актуальной. Будто они вернулись в счастливое первое свидание, будто получили шанс переиграть всё произошедшее после, но в этот раз имея за плечами весь печальный опыт четырёх лет разлуки.
Он целовал её, а она отвечала. На каждое прикосновение, на каждый вздох, - сейчас она остро чувствовала всё, в то же время не осознавая ничего, кроме теплоты его губ. С реки снова дохнуло прохладой, но разве эти мурашки на её руках от холода? Нет, это её восторг, её страх и её долгожданная взаимность. Он обнял её, а она замерла, тяжело дыша и прикрыв глаза. Мир кругом исчез. Испарился. Не осталось ничего, кроме Нэда. Она прижималась к нему и улыбалась. На губах остался горький привкус лекарства с его болячки и солоноватый – от её слёз. Губы горели, то с непривычки, то ли с нетерпением ожидая продолжения. Хоуп провела пальцами по его затылку, взъерошивая волосы, прижимаясь к нему щекой и тихонькой смеясь. А по щекам продолжали бежать слёзы.
- Всё хорошо, Нэд, - будто поделилась с ним великим открытием. Он, наверняка, и сам его сделал, но ей очень хотелось сказать это вслух. Что теперь – теперь уже точно – всё хорошо. И так будет всегда. Потому что они есть друг у друга и это ничто не сможет изменить. Они слишком многое пережили, слишком долго жили врозь, чтобы позволить чему-то разлучить их вновь. Они больше не смогут отказаться друг от друга. Теперь это ни к чему. Ведь всё хорошо. Всё так хорошо.
